Личный счет

Говорить об иррациональности человеческого восприятия так же банально, как называть крокодила хищником.

В одном случае достаточно посмотреть на зубы, в другом на «общепринятые» истины: большинство до сих пор считает, что инквизиция — это реальность мрачного средневековья. Вы тоже так думаете? Тогда вам стоит знать, что глава инквизиции безжалостный Томас Торквемада и великий ученый и художник Леонардо да Винчи современники, а последнее аутодафе — сожжение на костре — состоялось в первой половине 19-го века. Самый расцвет эпохи просвещения. Ну так ведь для хорошего костра образование просто необходимо!

Теперь уже поздно что-либо кому бы то ни было доказывать. Яркие художественные образы, нарисованные Виктором Гюго, Томасом Манном, да и Вильямом нашим Шекспиром — бедный ошельмованный Ричард III, у него никогда не было горба! — затмевают любые факты и доказательства. Вот она, волшебная сила искусства: несколько поэтических строчек — и самая чудовищная выдумка становится фактом. Вы им тонны документов и горы доказательств, а они читают Дюма и Скотта!

Наверное, поэтому не стоит удивляться, что именно эту силу, пусть и не в такой волшебной модификации, избрал российский истеблишмент, в народе именуемый просто Кремлем, для расправы со своими внутренними и внешними врагами... пардон, досадными помехами в лице беглых гусинских и березовских. А именно последний и является прототипом главного злодея в новом российском блокбастере «Личный номер», который мне намедни довелось посмотреть.

Критики в один голос назвали фильм «отечественным Джеймсом Бондом». Это беспременное желание плестись где-то в арьергарде мирового кино и лишь отвечать своими «отечественными чего-то там» порядком напрягает, но факт остается фактом: сходство с Джеймсом Бондом разительное. Единственное различие: произведения Флеминга были явной пародией и содержали изрядную долю юмора. Кремль же шутить не любит, его произведение крайне серьезное и сугубо деловитое: вот враг, вот сортир, а вот вытекающее отсюда действие.

Но несмотря на всю свою пропагандистскую начинку, фильм безусловно хорошо снят. Рассказ о майоре россий-ской армии, который попал в чеченский плен, под угрозой смерти оговорил себя и благодаря случайности совершил побег, но вынужден скрываться и от своих, и от чужих, чтобы все-таки сорвать зловещие планы террористов, — невероятно динамичен, лишен скуки, снят и смонтирован внятно и грамотно. Российский фильм ни в чем не уступает высокобюджетным голливудским боевикам калибра «Игры патриотов», «Цена страха», «Слезы солнца» и тому подобное. Ни по качеству съемок (ну, может, самую малость), ни по спецэффектам, ни по постановке боевых сцен. В послед-нем качестве это безусловный лидер российского кино и, наверное, вообще первый фильм такого уровня. Сцены военных действий не только великолепно поставлены, но и лишены неправдоподобия и ярмарочного залихватства голливудских боевиков, что на фоне довольно мощного потока российского «американоподобного» кино выглядит весьма привлекательно. Постаравшись не обращать внимания на «льющийся из ушей» патриотизм, я с большим интересом посмотрел «Личный номер» и подумал было, что фильм, пожалуй, стоит положительной рецензии. Хотя бы в отношении художественности и технического качества. «Вот! — подумал я. — Есть все-таки и в нашем отечестве внятные режиссеры и сценаристы. Могут ведь, когда хотят! Или, по крайности, когда ОН хочет...»

Но радость моя была, увы, недолгой. Ровно до того момента, когда я полез в интернет, чтобы побольше узнать о фильме. Каково же было мое удивление (да и огорчение), когда я узнал, что в Кремле решили не мудрствовать лукаво (хотя предпочитают именно мудрствовать), а доверить создание подобного агитполотна тем, у кого это лучше получается — профессионалам. Оказывается, над фильмом работала международная команда: оператор британец Станислав Радвански, а все трюки и боевые сцены, говорят, ставил лично постановщик аналогичных сцен фильмов «Такси — 1, 2, 3».

Вот и весь патриотизм...

Что имеем в сухом остатке? Брошенное прямо в лицо обвинение Березовскому о связях с мировым терроризмом, которое было бы более уместно в суде или Государственной Думе, да утверждение «красная армия всех красней» — что на фоне непрекращающихся терактов в Чечне, на фоне Дубровки и Беслана выглядит довольно сомнительно.

У сильного государства действительно не должно быть врагов. Во всяком случае, сводить с ними счеты подобным «виртуальным» способом — вовсе не признак силы.